Приход большевиков к власти после переворота в 1917 году сопровождался вмешательством в каждую сферу жизни — от зачатия до похорон. Ради искоренения «поповских» обрядов и насаждения подобия новой религии с верой в грядущий коммунизм советские похоронные обычаи выдумывали и массово внедряли секретари обкомов. Они с трудом приживались в народе, смешиваясь с настоящими дореволюционными традициями.
Новые правила и обряды на похоронах «новых людей»
Век назад семейные обряды в российском обществе занимали более важное место, чем в сегодняшней действительности. Вопросы, связанные с похоронами, сегодня находятся в приватной сфере, а почти век назад относились к публичным социальным действиям и испытывали сильнейшее влияние со стороны государства. А смерть и похороны публичного деятеля нередко становились поводом для государственной или оппозиционной политической манифестации.
Большевики не сумели полностью вытеснить старые обряды и при каждом удобном случае подменяли их на свои, изменяя декорации, например:
- Вместо отпевания усопшего в церкви проводилась «гражданская панихида», на которой выступал партийный авторитет.
- Вместо крестов на могилах появились звёзды.
Христианская символика, напоминающая о страданиях Спасителя за людей, вытеснялась на советских могилах «прогрессивными традициями» в виде звезд, символизирующих идеалы коммунизма и «муки борцов за революцию».
С новыми официальными правилами параллельно существовали старые обряды и бытовые суеверия. Например, проведение похорон в официальном атеистическом ключе сопровождалось советами о правильном занавешивании зеркал, выносе из дома покойника только вперед ногами и т. д. «Бабкины рекомендации» исполнялись партийцами на всякий случай, с комментариями типа: «Да шут их знает, вдруг и правда».
Похороны в городах СССР в период 60-80-х годов 20 века проходили примерно по одному сценарию. Умерших хоронили на третий и поминали на 9-й и 40-й день по христианским традициям. В доме, где находился покойник, появлялись незваные «плакальщицы», которые давали распоряжения. Они откуда-то точно знали, в каком углу полагается ставить крышку от гроба, правильно завешивать зеркала и выносить гроб ногами вперед, чтобы покойный «не видел путь назад».
Похороны в Союзе обязательно сопровождались духовым «оркестром», пусть и состоящим из только что собранных на мероприятие музыкантов с помятыми трубами. При движении похоронной процессии фальшивые и пронзительные звуки усиливались дребезжащими ударами в надтреснутые латунные тарелки. Прямо у подъезда начинали разливать по рюмкам водку, не успев добраться до кладбища.
В позднем СССР катафалком обычно служил автобус ПАЗ-652 с задним открывающимся люком, в который удобно ставить гроб. Но его не сразу помещали в автобус, а нередко несли на руках через весь город в сопровождении наград и регалий покойного, если они имелись. На кладбище проходила «гражданская панихида», на которой с траурной речью выступало «протокольное лицо». Из нее присутствующие узнавали, что покойный был верным коммунистом и честным тружеником, а потом все пили водку. Эта традиция появилась именно в СССР и продолжает жить сегодня, несмотря на уговоры священников.
Идейное наполнение похоронного обряда
Нововведенные траурные обряды официально закрепили несколькими декретами и типовые сценарии «красных похорон» по коммунистической системе контроля. Так у Церкви отняли возможность контролировать процесс, запретив при этом участие священников в похоронах партийных атеистов. Каждый обряд, проведенный по-новому, должен был показать, как «хорошо в Стране Советской жить».
В 1920-х годах все-таки возник спор публицистов о необходимости в коммунистическом обществе нового похоронного обряда. Отвергнув идею о бессмертии души, ее нужно заменить атеистической установкой «красных похорон». Самой радикальной оказалась точка зрения Викентия Вересаева. На пленуме Академии художеств, посвященном старым и новым обрядам, он изложил представление об идеальных «красных похоронах».
По мнению Вересаева, новый формат должен стать альтернативой церковному обряду, дающему облегчение душе покойного. Теперь в нужное русло нужно направить чувства живых людей, скорбящих о потере близкого. К странному и даже комичному на первый взгляд ритуалу со временем все привыкнут, и проводы в последний путь «направят, просветлят и углубят» чувства, как считал новатор.
Описанный Гете вариант гражданской панихиды В. Вересаев считал хорошей альтернативой:
- Траурный зал оформлен в сине-голубой гамме.
- На стенах полыхают факелы в канделябрах.
- Мальчики в небесно-золотых одеждах с опахалами из страусиных перьев обмахивают мраморную скульптуру на крышке саркофага. Фигура, облокотившаяся на подушку, держит свиток с надписью «Memento vivere» (с латыни – «Помните о жизни»).
- Театрализованное действие сопровождается невидимым хором, поющим гимны жизни, торжествующей над смертью.
Председатель Союза воинствующих безбожников Емельян Ярославский встал в оппозицию Вересаеву и Троцкому, не соглашаясь с превращением похорон в формализованный ритуал по «коммунистическому требнику». В качестве примера он упоминал товарища, завещавшего свой труп для мыловарни.
На похороны «новых людей» собиралось множество зевак, наблюдающих, как хоронят теперь «без попов». «Строители нового мира» придерживались альтернативных обрядов без священства, крестов, молитв и икон. Провокационный обряд «Красных похорон» часто становился политической площадкой для оппозиции.